Чтобы люди не забывали историю

Фото: Музейно-мемориальный комплекс открывается монументом "Арка скорби"

В ходе экспедиции ребята посетили монумент "Байтерек", музейно-мемориальный комплекс жертв политических репрессий и тоталитаризма "АЛЖИР", Национальный музей Республики Казахстан. В свободное время отдохнули в развлекательных центрах "Ailand", "Хан Шатыр", "MEGA Silk Way", полюбовались современной архитектурой столицы.

Огромное впечатление произвел на нас музейно-мемориальный комплекс жертв политических репрессий и тоталитаризма "АЛЖИР", который находится в 40 км от Астаны в районном центре Акмол, бывшем поселке Малиновка. Музейно-мемориальный комплекс открывается монументом "Арка скорби", символизирующим вход в священную землю, где происходит встреча двух миров, живых и мертвых, встреча прошлого и настоящего. В то же время "Арка скорби" олицетворяет женщину-мать, оплакивающую потерянного мужа, детей, молодость. Проходя под "Аркой скорби", склоняем головы перед памятью о погибших женщинах. Перед входом в музей две композиции "Отчаяние и бессилие" и "Борьба и надежда" - словно история семьи, навечно разлученной жестоким временем. Первая композиция олицетворяет бессилие, отчаяние, потерю путей к освобождению, невозможность помочь любимой. А напротив другая композиция, где сидит женщина, поднявшая голову вверх. Уставшая, изможденная, но не сломленная. Композиция, расположенная в центре зала, вселяет надежду на будущее, на светлое и счастливое будущее. Пробивающийся сквозь гранитный камень "Цветок жизни" напоминает, что жизнь продолжается, несмотря на горе, беды, выпавшие на судьбы тысяч невинных жертв той страшной эпохи беззакония. Над цветком кружат голуби, белые голуби - символы мира. Композиция "Свобода и неволя" олицетворяет судьбы тех, кто навеки остался узницами "АЛЖИРА", и тех, кто вырвался из застенков на свободу.

Жертвой неслыханного по своим масштабам террора мог стать любой человек, независимо от национальной и социальной принадлежности. Государственные и общественные деятели Турар Рыскулов, Ныгмет Нурмаков, Темирбек Жургенев, выдающиеся ученые Санжар Асфендияров, Мухаметжан Тынышбаев, поэты, писатели Сакен Сейфуллин, Магжан Жумабаев и тысячи представителей казахской интеллигенции были погублены сталинским произволом. В витринах музея выставлены копии приговоров, фотографий, схемы, карты, копии документов на арест и расстрел.

Экскурсия по лагерю открывается композицией "Оковы", она представляет собой тюремную камеру, где содержали женщин после ареста. По словам экскурсовода музея Эльвиры Саттар, женщин после расстрела мужей вывозили обманным путем: им обещали устроить встречу с мужьями, но вместо этого их ждала дорога в лагерь. В камерах женщин содержали от двух до шести месяцев, потом поэтапно отправляли в лагеря. Первая партия женщин с детьми до трех лет прибыла в Акмолинский лагерь 6 января 1938 года в сорокаградусный мороз, были среди них беременные женщины и женщины с грудными детьми. Это были женщины со всех концов Советского Союза. Весь путь до лагеря представлял собой борьбу с нечеловеческими условиями. Теснота и духота летом, иней на решетках окон зимой, нехватка еды и воды, нескончаемые проверки и окрики охраны, вот что сопровождало несчастных женщин дни, недели, а то и месяцы дороги до Акмолинска. Все это отражено в "сталинском вагоне", оригинал которого установлен на территории музея. В музее есть также оригинал следственного изолятора 30-х годов, доставленный из Алматы, из музея Комитета Национальной Безопасности. Женщины боялись идти на допрос к следователю. Табуретка для заключенных в этой комнате была сделана так, чтобы ноги не доставали до пола, после 7-8 часов в таком положении ноги опухали, лопались капилляры, женщины теряли сознание. Следователи менялись каждые два часа, а женщины, придя в себя после мучительного многочасового допроса, были готовы подписать любые документы.

В лагере первое время женщины занимались сбором камышей, в день каждая женщина должна была собрать 40-45 снопов. Из камыша, воды и глины женщины ногами месили саманные кирпичи и строили для себя жилища - бараки. Первое время в лагере было только четыре барака. В течение января и февраля 1938 года женщины стали поступать непрерывным этапом, мест не хватало, поэтому в лютые морозы, пургу и метель они сами строили себе жилье. Температура в бараках не превышала 5-6 градусов, топили только камышом, было очень холодно. Жизнь всех женщин в лагере была одинаковой, отбывали сроки от 5 до 8 лет. До трех лет дети были с матерями в лагере, они находились в соседнем бараке, матери приходили три раза в день только покормить своих детей, после достижения трех лет детей забирали и отправляли в детские дома. Так как женщины первые полтора года отбывали срок как особо опасные преступницы, право на переписку им было запрещено, они не знали, куда отправляли детей. Только спустя полтора года женщины получали возможность отыскивать своих детей, но многие к этому времени уже умирали от голода, холода и болезней. В железной посуде детям ставили на стол раскаленную кашу, суп и через несколько минут объявляли об окончании приема пищи. Маленькие дети не успевали ничего поесть, а воспитатели отвечали им, что детям врагов народа не положено нормально питаться. Жизнь детей была ужасной, и в лагере, и в детских домах, и после выхода из детского дома, на них было клеймо "врагов народа": их не принимали на работу, они не могли поступить в высшие учебные заведения.

Майе Криштоне было всего четыре месяца, когда они с мамой оказались в лагере. Зная, что дочь по достижении трех лет отправят в детский дом, мать Майи Криштоне сшила своей дочурке поясочек, чтобы по нему потом отыскать ребенка. К счастью, мать найдет Майю в Осакаровском детском доме. Долгое время одеяло и поясочек были семейной реликвией, а в 2014 году они передали это в фонд музея.

Фото: Только сильные духом и честные совестью могли вынести все моральные и физические муки

У Беимбета Майлина было пятеро детей, старшего сына отправили в штрафной батальон, где он пропал без вести, остальных детей отправили в разные детские дома, это делалось специально, государство и следователи старались, чтобы дети навсегда забыли своих родственников, некоторым детям даже меняли имена и фамилии. Младшая дочь Беимбета Майлина Гульсум попала в Осакаровский детский дом, который славился своей жестокостью, в месяц здесь от голода и болезней умирало около 50-ти детей. Детей зимой не хоронили, трупы складывали в большой черный бак. Хоронили только весной, когда оттаивал снег, в одной братской могиле. Гульсум от голода потеряла сознание, ее поместили в этот бак. К счастью, воспитательница тетя Валя, проходя мимо, с ужасом увидела, что руки одной девочки шевелятся, она вытащила ее и тайно оставила у себя. Позже она выяснила, что Гульсум является дочерью Беимбета Майлина, нашла маму, которая после выхода из лагеря жила в Караганде. Мать с дочерью встретились, некоторое время жили в Караганде, после реабилитации уехали в Алматы, где Гульсум поступила в медицинский институт и стала врачом.

Жители села Жанажол старались помочь узницам лагеря, делали курт в виде камня и бросали женщинам. Первое время женщины не понимали, что курт является продуктом питания. Гертруда Платайс, немка по национальности, собирая камыш, споткнулась, упала рядом с этими "камнями"- куртом, и почувствовав запах молока, собрала эти маленькие "камни" и пронесла в барак, там показала узницам-казашкам. От них узницы узнали, что курт - высушенный на солнце творог. Таким образом жители помогали женщинам, потому что были уверены в их невиновности. По воспоминаниям Гертруды Платайс, в 2004 году учитель Айшат Мальсагова напишет поэму "Курт - драгоценный камень".

Внучка другой узницы, Лидии Френкель сняла, по воспоминаниям своей бабушки, два документальных фильма "Тяжелый песок" и "Дольше жизни". В лагере сидело много известных женщин, актрисы Татьяна Окуневская, Наталья Сац, жены поэтов и писателей, государственных деятелей, мать всемирно известной балерины Майи Плисецкой, певица Лидия Русланова, знаменитая исполнительница песен "Валенки" и "Катюша".

В летнее время женщины занимались сельским хозяйством, пасли скот, для орошения огородов копали арыки от озера Жаланаш. Многие женщины не выдерживали тяжелой физической работы, умирали, еда в лагере была очень скудная, а 90 процентов женщин было с высшим образованием, в основном это были женщины из интеллигентных семей, никогда ранее не выполнявшие тяжелую физическую работу. В лагере они должны были делать всю каторжную работу и жить в нечеловеческих условиях, чтобы доказать свою невиновность.

В 1939 году по просьбе женщин в лагере открыли швейную фабрику, в ней было два цеха, швейный и вышивальный, женщины трудились по 16-17 часов в день, отрабатывая норму, в ночное время цех освещался всего лишь одной керосиновой лампой, из-за чего многие женщины теряли зрение. Первое время женщины шили одежду для себя, потому что доставленные обманным путем в лагерь они прибыли кто в чем: в платьях, в домашней одежде, в халатах. Во время войны женщины шили обмундирование для фронта.

Осматривая представленные в дио-раме "АЛЖИР" хрупкие фигурки узниц, окруженных вооруженным конвоем и лающими собаками, железную кровать, охапку камыша, обрывки детских писем в "Бараке", "Кабинет следователя" со зловещим портретом Сталина, "Швейный цех", сквозь решетки которого смотрят уставшие глаза, понимаешь, что только сильные духом и честные совестью могли вынести все моральные и физические муки. Память о перенесших на себе все тяготы трудовых лагерей увековечена на Стене Памяти с именами 7620 узниц "АЛЖИРа" и строчками из стихотворения Анны Ахматовой: "А здесь, в глухом чаду пожара, остатки юности губя, мы не единого удара не отклонили от себя".

О том, что на этой территории был лагерь, долгое время никто не знал, тема была закрытая и запрещенная, бывшие узницы молчали, боясь нового наказания, они дали подписку о неразглашении. Первый директор поселка Малиновка Шарф Иван Иванович собирался построить птицефабрику, во время строительства вдруг были обнаружены места массового захоронения. Директор собрал старожилов поселка, выяснилось, что здесь был лагерь, и в поселке даже проживает несколько бывших узниц, которые долгое время продолжали молчать из-за сильного страха. Директор дал объявления в газеты и журналы о том, владеет ли кто-нибудь хоть какой-то информацией о лагере "АЛЖИР", и 19 октября 1989 года на встречу от 8000 женщин прибыло всего 20 человек, потому что многие продолжали жить в страхе, что их опять обманным путем посадят за колючую проволоку. Тысячи из них просто не дожили до этого светлого дня. В тот же день был открыт первый памятник в виде расколотой звезды, звезда - символ разорванной человеческой души, он установлен в центре районного центра. На месте массового захоронения женщин установили памятники христианских и мусульманских знаков. В 1997 году Шарф Иван Иванович вместе с помощниками открыл небольшой музей в Доме культуры, который проработал 10 лет.

А в 2007 году открылся большой мемориальный комплекс, чтобы люди не забывали историю и чтобы такие страшные события больше никогда не повторялись.